Дзюба Олег:

Прогноз земных катаклизмов сродни той самой ложке, которая дорога к обеду. Если бы японские специалисты выдали свои мрачные предвидения семибалльного содрогания планеты в районе Токио всего двенадцать с половиной месяцев назад, то за пределами самой Японии на него обратили бы внимание разве что сейсмологи. Однако год назад мир узнал о существовании атомной электростанции "Фукусима-1", название которой вслед за названием Чернобыльской АЭС стало синонимом разбушевавшейся энергии расщеплённого атомного ядра, той самой энергии, что ещё четверть века назад считалась вполне укрощённой.

Мало кому, однако же, ведомо, что Россия во времена СССР вполне могла обзавестись на Дальнем Востоке и своей собственной, так сказать, чернобыльско-фукусимской ловушкой. Речь не ядерной энергетике в целом, а о довольно-таки безумной и весьма настойчивой попытке союзного Минэнерго возвести АЭС прямо на окраине весьма неспокойного в сейсмическом отношении Петропавловска-Камчатского. Цели при этом преследовались самые, что ни на есть, благородные. Предполагалось избавить столицу Камчатки и все обитаемые территории юга полуострова от хронического дефицита электроэнергии, не тратясь более на транспортировку мазута за тридевять земель.

О том, что заодно устранялся тот же самый дефицит для базы стратегических ядерных субмарин вслух, конечно же, не говорилось. Все о них знали, да и как не узнать, когда горделиво-мрачные силуэты подлодок то и дело маячили на рейде, а с песчаной полоски природного пляжа близ ворот Авачинской бухты гигантские чудища, направлявшиеся в надводном положении в океан, представали во всех наружных подробностях чуть ли не со стометровой дистанции. Тем не менее, в печати и прочих СМИ до трагического инцидента 1983 года, когда близ Сахалина был сбит без спросу пролетевший над запретным районом южнокорейский "Боинг-747", ни слова о них ни проскальзывало.

…Строительство АЭС умудрились начать даже без оглядки на семибалльное землетрясение ноября 1971 года, преизрядно перепугавшее Петропавловск-Камчатский и на многие годы заморозившее очереди на получение квартир, поскольку слишком много семей пришлось переселять из поврежденных домов. Каким-то чудом обошлось почти без жертв. Погиб только курсант мореходного училища, с перепугу выпрыгнувший из окна после того, как по строю будущих капитанов, маршировавших за завтрак, из разорванных подземными толчками батарей отопления хлестнула струя недалёкой от температуры кипятка воды. Никаких учений на случай подобных катаклизмов на Камчатке тогда не проводили, так что остаётся лишь радоваться, что подобное несчастье осталось единичным.

Дом, в котором я провёл ночь перед катаклизмом, остался невредим, хотя без намёка на недовольство высших сил не обошлось. Меня – только-только прибывшего после университета на неспокойный полуостров сотрудника не существующей ныне газеты "Камчатский комсомолец" – на первые недели приютил её редактор. Благодетель мой обожал камчатские сувениры и подвесил к потолку корякское копье, посредством которого кочевники-оленеводы управляют табунами рогатых друзей человека в тундре.

Копьё после толчков слетело с гвоздей и повисло прямо над моим диваном, зацепившись о шнур, зачем-то протянутый через комнату. Не окажись этой верёвки, и острие вполне могло угодить мне в лицо…

Разработчиков проекта АЭС и номенклатурных толкачей подобные переживания обошли стороной, так что они упорно стояли на своём, несмотря на твердость директора Института вулканологии Сергея Александровича Федотова, доказывавшего и доказавшего-таки, что строительная площадка чревата даже не семибалльными, а девятибалльными ударами из глубин.

Упорствующим в подобных случаях нередко предлагали положить партбилет на стол, но член-корреспондент АН СССР (впоследствии академик РАН) Федотов в КПСС не состоял, и вероятность подобной участи его, на счастье камчатцев, за живое взять никак не могла.

Остаётся добавить, что благодаря Федотову в научный обиход вошло понятие "сейсмическая ниша", означающее, что если в каком-то из сейсмоопасных районов затишье недр очень уж затянулось, то безмятежье может смениться подземной бурей. Не будучи специалистом, а потому и не забираясь в научные дебри, скажу лишь, что ещё в 2005 году расчёты показали, что "сейсмическая ниша" у главного японского острова Хонсю уже существовала и опасное, а то и катастрофическое землетрясение было вполне ожидаемо. Прислушайся японцы к этим строго научным предсказаниям, и многих ужасов удалось бы избежать…

За Японию, конечно, обидно, хотя свои края – а Камчатка для меня вторая родина – всё-таки ближе. А этот-то незабвенный полуостров, а точнее сам Петропавловск-Камчатский, по расчётам академика Федотова и его коллег, испытания масштаба землетрясения 1971 года могут поджидать в не таком уж большом интервале с 2011 до 2016 года с вероятностью порядка 53 процентов.

Много это или мало? Без малейшего риска ошибиться скажу: более, чем достаточно. Понятно, что каждому мечталось бы получить строго научное предвидение с точностью, позволяющей покидать квартиры, офисы и цеха буквально за считанные часы до тревожного часа "Ч" или как его ещё ни назови. Но в обозримом будущем подобные мечты из разряда утопий.

Ходят околонаучные легенды, что нечто подобное когда-то удалось китайцам. Якобы те, воспользовавшись уникальной всенародной дисциплиной, принялись отслеживать все природные аномалии – от понижения уровня воды в колодцах до необычного поведения пауков, переставших ткать паутину, и добились-таки попадания в "яблочко". В давнем интервью, которое мне доводилось брать у Сергея Александровича Федотова в середине восьмидесятых годов, я спросил у него о вероятностях биопрогнозов.

Именитый собеседник от оценок возможного вклада насекомых в обеспечение спокойного сна сограждан деликатно воздержался, сделав упор на то, что современные по тому времени здания спроектированы вполне надёжно и землетрясение выдержат, если… хорошо построены. Вот в этом «если» тогда была загвоздка. Очень надеюсь, что теперь пусть не всё, а хотя бы многое по-иному… Выяснилось, что директор института лично проверял качество строительства жилых домов камчатского академгородка, ибо строителям на слово верить не приходилось.

… Как бы то ни было, а вышеприведённый прогноз опубликован и после долгих усилий учёных был не оставлен без внимания высшими российскими инстанциями. Средства на укрепление необходимых или проблемных сооружений выделены и осваиваются, так что есть надежда, что возможный удар стихии Камчатка благополучно перенесёт. Не зря же писал ещё четверть тысячелетия назад академик Степан Крашенинников в своём "Описании земли Камчатки": "Что же касается до опасности от трясения земли или наводнения, то сей недостаток и в других многих землях примечается, которые, однако ж…не почитаются неспособными к обитанию"!..